Доклад на международной научно-практической конференции "Экспертная деятельность в сфере гуманитарных наук".
Общеизвестно, что в отличие от государственных и административных границ, духовных границ в нашем мире не существует. Тем более закономерно, что в условиях крупнейшей геополитической катастрофы ХХ века, вызванной распадом СССР, то есть с самого начала 90-х годов на постсоветском пространстве наблюдается интервенция наиболее радикальных идеологий в среду российских мусульман. Казалось бы, бесконфликтное сосуществование многих мусульманских общин традиционного толка с православным населением Российской империи остается тем ценнейшим историческим наследием, опираясь на которое можно и сегодня решать достаточно сложные проблемы межнациональных отношений. Однако процесс исламского религиозного возрождения, начавшийся в нашей стране после крушения прежней советской идеологии, в значительной степени спонсировался из Саудовской Аравии, где официальным религиозным течением является ваххабизм. Именно это сравнительно новое, весьма радикальное, ответвление от ислама суннитского толка стало серьезной угрозой как для традиционного в нашей стране ислама, так и для самой российской государственности.
Сошлюсь на мнение, высказанное Председателем Центрального религиозного управления мусульман Пермского края 26-го апреля 2012 года в Оренбурге. Выступая в присутствии полномочного представителя Президента в Приволжском федеральном округе губернатора Ориенбургской области муфтий Хамит-хазрат Галяутдинов откровенно признал, что «Большой проблемой, сегодня является радикализация молодежи на периферии. Если раньше иностранные религиозные течения под исламским флагом работали достаточно открыто и публично, то теперь они следуют правилам конспирации».
Конспиративная тактика, избранная ныне представителями самых радикальных псевдо-исламских группировок, обязывает нас уделять исключительное внимание экспертной оценке самых различных течений в современном исламе. При этом речь должна идти не только о подготовке достаточно закрытых экспертиз для правоохранительных органов, но и о широком оповещении населения о целом ряде значимых исторических фактов.
Как известно, ваххабиты – сторонники исламского религиозно-политического движения, возникшего в середине ХVIII века в Аравии на основе учения Мухаммада бин ‛Абд эль-Ваххаба (родился в 1703 или 1704 г., скончался в 1792 г.) вплоть до начала 90-х годов ХХ века не имели влияния на мусульманское население нашей страны. Успешное проникновение ваххабизма на постсоветское пространство связано, однако, не только с мощной финансовой поддержкой из Саудовской Аравии, но и с отсутствием должной информации со стороны экспертного сообщества о ваххабитских надругательствах над главными мусульманскими святынями в ХIХ веке.Эта неосведомленность населения в итоге привела к тому,чтона пространствах СНГ стало возникать в высшей степени парадоксальное соединения несоединимого.
Еще в 1993 г. С.Е.Кургинян, описывая положение в Таджикистане, обратил внимание на обнаружившуюся возможность прежде немыслимой связи ваххабизма с определенными суфийскими течениями[1]. Из всей прежней практики ваххабизма явствовало его антисуфийское содержание. «С точки зрения истинного ваххабизма, опирающегося на Коран, сунну и богословов первых трех веков ислама, суфизм – это «новшество», смертный грех»[2].И точно так же, ваххабитская непримиримость к культу святых в исламе, многочисленные надругательства ваххабитов над священными могилами делали учение шейха Мухаммада бин ‛Абд эль-Ваххаба совершенно неприемлемым для хранителей той мусульманской традиции, которая передавалась из поколения в поколение.
И, тем не менее, в Таджикистане произошло слияние ваххабизма – официальной религиозной идеологии Саудовской Аравии и суфизма накшбандийского толка на почве борьбы за создание исламского государства, причем государства агрессивного, готового силой оружия распространять свою идеологию на соседние страны[3].
Исторические свидетельства, о которых сегодня хотелось бы напомнить представителям экспертного сообщества, в случае предания их широкой огласке, могли быв известной мере дискредитировать в общественном сознании ваххабизм и таким образом затормозить развитие опасных гибридных форм радикального псевдо-ислама.
Факты надругательства ваххабитов над мусульманскими святынями описаны не только в зарубежной, но и в отечественной исламоведческой литературе. Однако они так и не стали достоянием массовой культуры и, соответственно, не могли влиять на общественное сознание в тот период, когда началось проникновение идей ваххабизма на просторы бывшего СССР.
Основоположник ваххабизма шейх Мухаммад бин ‛Абд эль-Ваххаб начал свою проповедь в 40-х годах ХVIII века и сразу же стал сочетать ее с уничтожением местных святилищ, вырубанием священных деревьев. Эта практика была не только продолжена его приемниками, но и приобрела более широкий, агрессивный характер.
Так «20 апреля 1802 г. 12 тысяч ваххабитов внезапно напали на Имам-Хусейн; после того, как они захватили огромную добычу, подобной которой не приносили самые большие победы, они все предали огню и мечу…Старики, дети, женщины – все гибли от меча этих варваров. Утверждают также, что если они видели беременную женщин, они вспарывали ей живот и оставляли плод на окровавленном теле матери. Их жестокость не могла насытится, они не прекращали убийств, и кровь текла рекой… В результате кровавой катастрофы погибло более четырех тысяч человек… Ваххабиты увезли награбленное на более чем четырех тысячах верблюдов. Затем, после грабежа и убийств они разрушили также мавзолей имама и превратили его в клоаку мерзости и крови. Они в особенности повредили минареты и купола, так как считали, что кирпичи, из которых построены эти сооружения, сделаны из золота»[4].
Подобным же образом ваххабиты вели себя и при захвате Кербелы. Они учинили в городе резню, не пощадили женщин, детей, немощных и стариков. Купол мечети над могилой имама Хусейна был разрушен. Разумеется, при осквернении шиитских святынь происходило и разграбление несметных сокровищ, скопившихся благодаря вкладам богатых персов.
Не следует полагать, что подобного рода варварство проявлялось лишь при столкновении с шиитскими святынями. В начале ХIХ века ваххабиты предавали поруганию и святыни общеисламского значения. В апреле 1803 года ваххабиты вошли в Мекку, где они стали разрушать все мавзолеи и мечети с куполами, которые были воздвигнуты в честь героев раннего ислама.
Летом 1805 года в руках ваххабитов оказалась Медина. При этом ваххабиты разрушили золоченый купол над «мечетью пророка» и присвоили сокровища, хранившиеся в мечете Мухаммада.
Общеизвестно, что всякий благочестивый мусульманин при упоминании имени пророка Мухаммада произносит следующие слова:صلى اﷲ ﻋﻠﻴﻪ ﻭ ﺴﻠﻢ«Да благословит его Аллах и да приветствует». Ваххабиты же, захватившие Медину, в знак протеста против повсеместного почитания пророка с остервенением певали на его могилу и совершали иные надругательства[5].
Преданиепредставителями экспертного сообщества широкой огласке подобного родафактовоказало бы сильнейшее эмоциональное воздействие, прежде всего на тех, исповедующих ислам.
Внутренний протест против давних ваххабитских бесчинств может быть легко усилен при упоминании одного крайне важного обстоятельства. «Когда ваххабиты вошли в Медину, –рассказывал 18 августа 2004 г. входе радиопередачи «Петербургского исторического клуба» декан факультета ближневосточных исследований Мичиганского университета (Эн Арбор, США), профессор исламоведения Александр Кныш, – кстати, пророк похоронен в Медине, а не в Мекке (это место, где он основал свою общину), ваххабиты попытались взорвать его гробницу. Она чудом уцелела, и это событие еще более укрепило последователей пророка почитать и посещать его могилу».
В этой связи уместно вспомнить слова академика В.В.Бартольда (1869 – 1930), который писал: «Для ваххабитов, как для европейских протестантов, принцип следования букве священного писания стоял выше принципа согласия с общиной верующих; их выступление глубоко потрясло мусульманский мир, особенно когда они овладели Меккой и Мединой и, согласно своему учению, уничтожили гробницу пророка»[6].
Авторитетное экспертное сообщество обязано информировать приверженцев традиционных направлений в исламе на всем постсоветском пространстве, о подобных исторических событиях. Все искренние почитатели пророка Мухаммада, столкнувшись с подобного рода историческими фактами, сразу же получают известную «прививку» от возможных ваххабитских влияний. Разумеется, подобного рода информационные «прививки» должны осуществляться крайне тактично, учитывая, что ваххабизм на сегодняшний день – основа официальной идеологии Саудовской Аравии, его последователи есть в арабских эмиратах Персидского залива, ряде азиатских и африканских стран. Вместе с тем регулярные упоминания об имевшей в начале ХIХ века попытке взорвать гробницу самого пророка Мухаммада(صلى اﷲ ﻋﻠﻴﻪ ﻭ ﺴﻠﻢ) в радио- и телепередачах посвященных защите культурно-исторического наследия человечества крайне желательны. Уместны они и в публичных дискуссиях представителей экспертных сообществ об отличиях ислама традиционного и ислама радикального. Эти сюжеты должны обязательно быть включены в учебники по истории религий, чтобы способствовать формированию более адекватной картины мира у молодого поколения. Ведь борьба сегодня ведется, прежде всего, за души молодых людей.
Здесь хотел бы напомнить удивительное по своей искренности признание прежнего председателя Духовного управления мусульман Кировской области Габдуннур-хазрата Камалуддина. Вывожу в зал звукозапись слов этого муфтия: «Сегодня здесь сказали также про то, что с Кавказа ваххабиты тихонько-тихонько распространяются в Поволжье. На самом деле, это было уже видно заранее по той причине, что Кавказ нам показал, и им (т.е. ваххабитам) , в принципе, показал, что открытая война с Россией не выгодна. Россия - еще достаточно сильное государство, силовые структуры еще достаточно сильны. И, соответственно, они (т.е. ваххабиты) в 90-х годах начали нас обвинять в том, что у нас религия стариков, религия бабаев. Утверждали, что чистый ислам – это Саудовская Аравия, потому что Мекка и Медина в их руках находятся, значит, только там может быть чистая вера. Но народ их отверг. Есть чисто мой, подтвержденный факт. В моем ауле было двое ребят, которые потом, кстати сказать, очень себя «зарекомендовали» (в кавычках) в Татарстане, в Альметьевске. Они, когда приехали в нашу деревню, сперва начали отрицать все, что было наше. Потом, когда народ выгнал их из деревни, естественно, у них возникло понимание того, что работать так, как они раньше работали на Кавказе – внутри России не выйдет. И их дядя как-то в беседе с моим отцом сказал: «Рано или поздно, эти мечети все равно в их руки попадут». На что отец спросил: «А почему Вы так уверены, что все эти мечети в их руках будут?». Дядя сказал: «Потому что мои племянники поехали в Саудовскую Аравию и рассказали, что, если они будут учить так, как их учат в Саудовской Аравии, то народ их не примет. Их учителя спросили: «А в чем причина? Почему их народ не принимает?» «Потому что, - говорят, - есть еще поколение стариков, которые получили определенное воспитание от своих предков, от своих отцов и дедов». Тогда их учителя сказали: «Ну что ж, пока деды старики-бабаи живы, вы себя внешне ведите так, как они себя ведут. Но молодежь учите так, как мы вас учим. Придет такое время, когда старое поколение уйдет, и тогда будут ваши эти мечети». Это стратегия. Сегодня, на самом деле, в Поволжье эта стратегия уже идет».
Вслушиваясь в эти слова, нельзя забывать о том, что в Поволжье более 6 млн. человек исповедуют ислам. При этом в настоящее время ваххабиты в Российской Федерации уже предпочитают именовать себя «салафитами» и конспиративные методы работы становятся для них предпочтительными[7], хотя в ряде случаев против представителей традиционного мусульманского духовенства осуществляется откровнный террор[8]. В таких условияхособенно возрастаетзначение квалифицированной религиоведческой экспертизы, позволяющейсрывать маскировачные халаты с членов псевдо-исламских экстремистских объединений. Однако экспертное сообщество обязано не только информировать представителей государственной власти. Оно должно разъяснять широким слоям общественности коренное различие между традиционным исламом и злокачественными новообразованиями, возникшими на исламской почве. Бессмысленно отрицать, что уголовная, криминальная среда,по крайней мере в Поволжье, сегодня очень хорошо воспринимает фундаменталистов. Вчера они были «братки», сегодня они уже «братья». Вчерашние члены ОПГ (организованных преступных группировок) легко превращаются в членовОПЭГ (организованных преступных экстремистских группировок)[9].
С точки зрения поддержания устойчивого развития на всем постсоветском пространстве, преобладание традиционных форм ислама, несомненно, предпочтительнее, чем существование его радикальных гибридных модификаций. Эти традиционные формы, некогда ставшие для населения Российской империи привычными, хранят память о временах достаточно долгого бесконфликтного существования между представителями двух великих монотеистических религий. Популяризация уважительного отношения к Исе – Иисусу Христу в Священном Коране, напоминания о том, что православная Эфиопия в далеком VII веке дала приют самым первым мусульманам, спасавшимся от аравийских язычников, способны понижать уровень межконфессиональной напряженности. Вместе с тем правдивая информация о попытке ваххабитов в ХIХ веке уничтожить гробницу пророка Мухаммада, об их многочисленных надругательствах над самыми почитаемыми исламскими святынями может стать действенной мерой сокращения социальной базы ваххабизма. Такая информация будет противодействовать вовлечению широких мусульманских масс в деятельность гибридных исламских групп, несущих вместе с религиозным радикализмом межконфессиональную напряженность и межнациональную рознь.
Вассоевич Андрей Леонидович –
академик ПАНИ,
директор Института востоковедения РГПУ им. А.И.Герцена,
ректор Санкт-Петербургской Восточной Академии, д.филос.н., к.и.н., профессор.
[1] Кургинян С.Е. Таджикский узел // Советская Россия. 1993, 29 июля.
[2] Васильев А.М. История Саудовской Аравии (1745 г. – конец ХХ в.) . Изд. 2-е, расширенное и дополненное. М., «Классика плюс», Книжный дом газеты Труд, 1999, с. 86.
[3] Дроздов В.А. Исламский мистицизм и его влияние на население СНГ. СПб., 1995, с. 64.
[4] Васильев А.М. История Саудовской Аравии (1745 г. – конец ХХ в.) . Изд. 2-е, расширенное и дополненное. М., «Классика плюс», Книжный дом газеты Труд, 1999, с. 106.
[5] Беляев Е. А. Мусульманское сектантство // Ислам. М., 1931, с. 77.
[6] Бартольд В.В. Ислам и современная культура. // Сочинения. Т. VI: Работы по истории ислама и Арабского халифата. М., «Наука», Гл. редакция восточной литературы, 1966, с. 132.
[7]По мнению Р.Р.Сулейманова, возглавлявшего Пиволжский региональный центр РИСИ с 2011 по 2013 год: «Когда фундаменталистов начинают вытеснять с территории Северного Кавказа, они стремятся осесть в Поволжье. Мы видим множество кавказцев, которые начинают влиять на местную молодежь. В городах они трудоустраиваются в частные охранные предприятия (ЧОП), где имеют доступ к оружию. Они начинают учить «правильному», «чистому» исламу поволжских мусульман. Приходят в мечеть, где говорят: «Эй, брат, ты неправильно читаешь намаз!». Это говорят старику, бабаю, демонстрируя свое неуважение, и, нередко, затем захватывают власть внутри мечети».
[8]В качестве яркого примера можно сослаться на попытку 19 июля 2012 года взорвать в автомашине председателя Духовного управления мусульман Республики Татарстан Ильдуса-Хазрата Файзова и убийство в тот же день его заместителя Валиулла Якупова.
[9]По мнению Р.Р.Сулейманова:«Другая проблема, которая существует перед Поволжьем, это ситуация в пенитенциарной системе, в тюрьмах, в колониях. Сажая одного человека как какого-нибудь фундаменталиста или религиозного экстремиста, на выходе получают целых десять».