Сегодня со всех сторон мы получаем разную, во многом противоречивую, информацию о происходящих на территории Украины событиях. Эксперты и аналитики делают свои прогнозы, которые далеко не всегда сбываются. Сказывается и беспрецедентное информационное давление на нашу страну и всех россиян, в отношении наших соотечественников за рубежом разжигается ненависть. Очевидно, что вопросов сегодня больше, чем ответов, но попытаться разобраться, что произошло и что нас ждёт дальше, всё же стоит.
Вадим Анатольевич ГУСТОВ
Член партии «Единая Россия», депутат Законодательного собрания Ленинградской области, почётный академик ПАНИ
1971–1977 гг. – начальник смены, начальник участка по добыче урана Навоийского горнометаллургического комбината (Узбекистан). В 1977–1978 гг. – горный мастер, начальник участка производственного объединения «Фосфорит» (Кингисеппский район).
В 1978–1991 гг. – работал на различных должностях в Кингисеппском горкоме КПСС, с октября 1991 года – председатель Леноблсовета. В 1993–1996 гг. – член Совета Федерации Федерального Собрания РФ. В 1996–1998 гг. – губернатор Ленинградской области. 18 сентября 1998 года назначен первым заместителем председателя правительства Российской Федерации.
В 2001–2011 гг. – член Совета Федерации Федерального Собрания РФ. Председатель Комитета Совета Федерации по делам Содружества Независимых Государств.
В 2011–2016 гг. – депутат Законодательного собрания Ленинградской области пятого созыва. С сентября 2016 года – депутат Законодательного собрания Ленинградской области шестого созыва от Волосовского одномандатного избирательного округа №22. В сентябре 2021 года избран депутатом 7-го созыва от Волосовско-Сланцевского избирательного одномандатного округа №22.
Имеет благодарность Президента РФ В.В. Путина. Почетный гражданин Ленинградской области.
В монографии «Россия – СНГ: сотрудничество во имя развития и прогресса», вышедшей в 2007 году, авторы Вадим Густов и Владимир Манько четко указывают, что «… начиная с мая 2002 г., когда еще прежнее руководство Украины во всеуслышанье объявило о выборе страной евроатлантического курса, и особенно после прихода к власти в Киеве «оранжевых» реформаторов, открыто вставших на путь сближения с НАТО и Евросоюзом, военно-политические круги Украины, прежде всего в МИДе и Минобороны, начали публично демонстрировать свою незаинтересованность в сотрудничестве с российской стороной, стали создавать в оборонно-промышленных ведомствах Украины соответствующие структуры по связям с НАТО и Евросоюзом, напрашиваться на приглашение участвовать в мероприятиях, проводимых по линии НАТО и Европейского Союза, и пр.»
Упоминается также, что украинские политики и чиновники «всецело стремились переключиться на работу по адаптации украинского вооружения и военной документации к натовским нормам и стандартам. Участились провокационные выпады и в отношении российского Черноморского флота, базирующегося на территории Украины».
Председатель постоянной комиссии по регламенту и депутатской этике Законодательного собрания Ленинградской области Вадим Густов не один десяток лет в политике, имеет богатейший опыт работы на федеральном и региональном уровнях. На переломе эпох, в сложнейший период становления России после распада Советского Союза, он был свидетелем принятия судьбоносных решений, посещал зоны боевых действий, участвовал в переговорах по урегулированию международных конфликтов. Вадим Анатольевич рассказал о том, что видел, и поделился своим мнением о наиболее вероятном ходе развития событий на Украине.
— Вадим Анатольевич, для Вас то, что происходит сегодня, вероятно, не является чем-то неожиданным, ведь мина замедленного действия была заложена ещё тридцать лет назад, а то и раньше. В 1998-1999 годах в тяжелейший период жизни государства, сразу после дефолта и девальвации рубля, Вы работали в команде премьер-министра Евгения Примакова. Ответственность была колоссальная, невероятными усилиями удалось стабилизировать ситуацию. Какая тогда была обстановка и есть ли связь между теми событиями и нынешними?
— Всё, что мы видим сейчас, безусловно, вызревало на протяжении долгих лет. После прекращения существования СССР как государства определённые силы в Соединенных штатах Америки начали планомерно готовить кризис на Украине, формируя враждебную нам «анти-Россию», которая полностью ими контролировалась. Последние восемь лет, пока длится противостояние на Донбассе, Запад открыто вскармливал у нас под боком бандерофашистов, накачивал их оружием, инструкторами и деньгами, учил не бояться убивать своих же сограждан – мирных жителей и детей Донбасса, чтобы потом натравить на нашу страну. Поэтому Россия начала действовать превентивно.
Украину всё равно бы затащили в НАТО, а военные базы разместили у самых наших границ. Санкции вводились бы под любым предлогом, одновременно с усилением информационных атак. Тактика Запада ничуть не изменилась, стала лишь более наглой и безжалостной. Я это хорошо помню.
Когда Евгений Максимович Примаков позвал меня работать в Правительство своим заместителем, мне поручили вести координацию всей деятельности в рамках СНГ, ведь после распада Советского Союза мы потеряли колоссальное количество кооперативных связей с бывшими республиками, с том числе и с Украиной. По сути топором разрубили человеческие отношения, плановое хозяйство. Украина являлась развитой республикой, имела мощнейший военно-промышленный комплекс по производству авиационной, ракетной и прочей военной техники, крупный сельскохозяйственный сектор, серьезный научный кластер и так далее. Когда Украина провозгласила свою самостоятельность, её никто не цеплял и не трогал, это очень важный факт. Территория развивалась очень успешно до 2002 года, то есть до первого майдана.
А в конце 90-х договоры по кооперации, заключенные еще в советское время, оказались на грани завершения, поэтому была срочно создана комиссия, которую от российского Правительства возглавил я. Мы наметили острые вопросы, требующие срочного обсуждения и решения (в том числе касающиеся базы Черноморского флота, военно-промышленной кооперации). С украинской стороны в работе комиссии участвовал вице-премьер Сергей Тигипко. Мы откровенно говорили по всем проблемам, обсуждали план создания мощной кооперации России с Украиной, Белоруссией и Казахстаном. Это позволило бы сохранить военную промышленность, не потерять госзаказы. Был пример Ташкентского авиационного производственного объединения имени В.П. Чкалова, выпускавшего легендарный Ил-76. После развала Советского Союза наши специалисты оттуда уехали, межправительственное соглашение с Россией было разорвано, заказы прекратились, что привело к банкротству предприятия и впоследствии к краху всей военной транспортной авиации бывшего СССР.
Кооперация позволила бы выпустить на рынок как минимум 3-4 самолета совместной сборки, отличные перспективы развития были у тракторного завода в Харькове, у Южного машиностроительного завода (Южмаша)*, ведущего производителя ракетно-космической отрасли. К сожалению, этим планам не суждено было исполниться – в международную кооперацию украинские предприятия не пустили, и многие компании ушли в небытие.
* (Украинское предприятие ракетно-космической отрасли «Южмаш» находится в глубоком кризисе из-за отсутствия госзаказов, заявил генеральный директор предприятия Сергей Войт. «Главная проблема – отсутствие госзаказа. «Южмаш» никогда не участвовал в реализации государственных программ в сфере промышленной политики. Мы можем работать везде, даже в атомной промышленности, но мы туда не попали. Мы не являемся исполнителями государственного оборонного заказа. С 2014 года и до сегодняшнего дня, к сожалению, мы не получили ни одного оборонного заказа». Он отметил, что нет и государственной поддержки по вовлечению «Южмаша» в международную кооперацию по производству ракетно-космической техники – за рубежом есть «свои», Украину туда «просто не пускают». «Я понимаю, что, если бы мы были в космическом Европейском агентстве, мы бы принимали участие в тендерах, а так Европа хочет от нас одного – чтобы мы передали чертежи наших разработок, чтобы им не разрабатывать. Но изделия нам не заказывают. А я против продажи технологий, которые отработаны годами», – сказал Войт (https://vz.ru/news/2020/6/1/1042549.html).)
— Вы возглавляли Комитет Совета Федерации по делам Содружества Независимых Государств, сначала в 1994-м, потом с 2001 по 2009 годы. Какие вопросы там приходилось решать?
— Придя в Совет Федерации, я вновь занялся направлением межпарламентского сотрудничества, мне доверили руководство комитетом по делам СНГ. Я понимал, что все эти вопросы в любом случае требуют парламентского обсуждения, так как связаны с формированием бюджета, подписанием соглашений, и пошел к Егору Семёновичу Строеву, который тогда был председателем Совета Федерации, а также возглавлял совет Межпарламентской ассамблеи стран СНГ, с предложением создать комиссию. В итоге мы встретились с украинской стороной и обсудили целый спектр вопросов, начиная от сотрудничества в сфере ВПК, размещения базы Черноморского флота в Севастополе, сельского хозяйства, заканчивая пенсионным обеспечением… Но потом всё заглохло.
Осознав, что появляется конкуренция, Евросоюз и США срочно стали действовать. Было принято решение вбить в головы украинцам, что, если они вступают в Евросоюз и НАТО, они будут жить как в Швейцарии, а ВПК Украины будет обеспечен заказами. Естественно, это только игра, ничего из обещанного не произошло до сих пор. Но механизм был запущен. Тогда и началась мощнейшая атака на влиятельных, богатых людей, близких к руководству страны, со стороны Запада. Одновременно велась интенсивная обработка и накачивание украинцев ненавистью к русским через лагеря, новые учебники, фонды. Деньги текли рекой… Россия не могла этому противостоять.
Когда всё вскрылось, мы с Виктором Степановичем Черномырдиным пошли к Президенту Украины Кучме. Он еще в то время говорил, что не знает, как объединить западную и восточную Украину, интересы очень разные. «Единственное, что может быть — перебесятся». Я спрашиваю, как перебесятся?
Здесь надо понимать, что западная Украина потеряла большое количество предприятий союзного значения, таких как Львовский автобусный завод, дышавший на ладан и закрытый в 2014 году, соответственно, рабочих мест там не было. По сути, местные жители могли найти работу только в приграничной Польше и в России. С другой стороны, юго-восточная Украина – это густонаселенные, промышленно развитые территории с высококвалифицированными рабочими местами, достойной заработной платой. Это и основной донор экономики. Так что сразу произошло разделение. Создались две противоборствующие агломерации, которые в дальнейшем использовались в ходе государственного переворота.
— А можно ли было избежать вооруженного конфликта, добиться выполнения Минских соглашений?
— Все восемь лет мы надеялись на переговоры, но минские договоренности были уничтожены еще задолго до признания Россией республик Донбасса. Германия, Франция и Украина подписали Минские соглашения, чтобы снять напряжение, но на самом деле это была ложь**. Когда в 2014 году на Украине началась силовая операция против жителей Донецкой и Луганской областей, руководители этих стран звонили, выражали недовольство, ворчали, но никто реально тогда уже не хотел мира.
США и НАТО не собирались с нами договариваться — они готовились к нападению первыми. И лозунг американцев: «США будут бороться с Россией до последнего украинца» — это страшный лозунг, иначе говоря «мы дадим вам денег сколько хотите, но воевать не будем, воюйте сами до последнего украинца». Европейцы его тоже негласно поддержали, начали поставки оружия, иностранных инструкторов, оказывали финансовую помощь. Зачем? Такое колоссальное количество вооружения и техники собирается не просто так. Обязательно где-то прорвется. Поэтому Президент России Владимир Путин принял абсолютно правильное решение, оно чрезвычайно непростое, но другого варианта не было. Если бы ударили не мы, это сделали бы они.
Луганская и Донецкая народные республики ставили несколько принципиально важных вопросов. Первый – сохранить русский язык. Второй – заключить экономическое соглашение, чтобы часть налогов оставалась на территории Донбасса, а не полностью шла Киеву и западной Украине.
** (В апреле 2014 года, вскоре после госпереворота на Украине и свержения президента Виктора Януковича, на юго-востоке страны была развернута силовая операция против жителей Донецкой и Луганской областей, отказавшихся подчиняться официальному Киеву. К лету столкновения армии и формирований украинских националистов с отрядами ополченцев переросли в полномасштабные боевые действия с использованием тяжелой бронетехники и авиации (https://tass.ru/info/7297787).)
— Что будет происходить на территории Украины и что будет с разрушенными городами, промышленными центрами, лишенными власти?
— На примере Украины мы наблюдаем совершенно уникальную ситуацию. Когда ЛНР и ДНР обретут независимость, то есть войдут в свои административные границы, это даст возможность заключать с ними соглашения, взаимодействовать, например, в формате Союзного государства, как с Беларусью. В этом случае у нас будет полное право оказать им реальную помощь, чтобы отремонтировать жилье, социальные объекты, восстановить энергообеспечение и инженерные сети, наладить производство.
Целесообразно обратиться к опыту, который есть у России в отношении Южной Осетии и Абхазии. Кстати, эти республики выступают на нашей стороне и в вопросе проведения военной спецоперации. Так вот, после грузино-осетинского конфликта и подписания Сочинского соглашения 1992 года Организация Объединенных Наций приняла решение, что на границе с Грузией необходимо поставить миротворческие силы, они получили мандат миротворцев. Этот документ категорически запрещает наносить удары по миротворцам. И когда в ночь на 8 августа 2008 года войска Грузии начали обстрел Цхинвала, захватили посты миротворцев, убили российских военных и мирных людей, мы абсолютно законно с правовой точки зрения нанесли ответный удар на этот акт агрессии, хотя и не зашли в Тбилиси. В результате раковая опухоль национализма продолжила расти и привела к тому, что Грузия все эти годы ведет оголтелую политику против России, кричит «Мы хотим в НАТО». Аналогичную историю мы видим на Украине.
Что делать с той частью Украины, где сегодня проводится спецоперация? Освобождаются населенные пункты, большинство из которых остаются без власти, без администрации. Нужно решать первоочередные вопросы – чтобы работали больницы, школы, магазины, доставлялось продовольствие, была обеспечена связь, работали правоохранительные органы. Для этого нужны деньги, а бюджета нет (он исчислялся в гривнах, неслучайно в оборот вводятся рубли), налогов нет, пенсии платить никто не собирается. Система не работает.
Пока непонятно, кто будет в дальнейшем доставлять продовольствие, учить детей, проводить посевные, разминировать территории. На данный момент это делает Россия, но и наши запасы ограничены, поэтому нужно срочно создавать структуру власти. Второй немаловажный вопрос – возвращение беженцев к местам обитания, их сегодня уже более 600 тысяч, а будет еще больше. Достаточно быстро можно восстановить дома в ЛНР и ДНР. Однако если в течение одного-полутора месяцев система не заработает, может начаться гуманитарная катастрофа.
Ситуация очень непростая, но, конечно, надо доводить операцию до конца и выполнять задачу, поставленную Президентом РФ, главное – как можно меньшими потерями.
Поддержка санкций ведет к ухудшению энергетического состояния, а в целом боевые действия на Украине приведут к тому, что в этом году там не проведут посевную, а Украина, как известно, основной производитель и поставщик зерна в мире.
Таким образом Америка сталкивает Россию с Европой, чтобы утвердить свое лидерство. Но уже очевидно, что формируется новый, многополярный мир, в который входят Россия, Китай, Индия, мусульманские страны. Сейчас идёт передел сфер влияния, прежде всего экономических. На мой взгляд, месяца через три всё будет понятно.
— А наша экономика выдержит? Не будет ли повторения дефолта 1998 года?
— Какие-то темпы экономики мы, естественно, потеряем, но такого кризиса, какой был в 90-е, точно не будет. Он был результатом перехода к рыночной экономике, снижения мировых цен на сырье, которое было основной статьей нашего экспорта, и невозможности обеспечения госдолга. В итоге обрушилась вся банковская система. Страна была не готова. За последние двадцать с лишним лет многое сделано для диверсификации экономики, отечественный бизнес, особенно крупный, сильно окреп. Парадокс: те компании Ленинградской области, которые торгуют за рубежом (к примеру, «Фосфорит», «Киришинефтеоргсинтез», Ленинградская АЭС, три ЦБК), получали деньги в долларах, и сегодня оказались даже в выигрыше. Да, чего-то не хватает, комплектующих или ингредиентов, но в целом ситуация стабильная. Что касается иностранных компаний, они сами пытаются обойти санкции, не хотят отдавать свои проекты Китаю. Так что хватит три-четыре года, чтобы полностью восстановиться, а не пятнадцать-двадцать, как пугают нас западные «эксперты».
Есть перспективы роста, но есть и сложности. В настоящее время у нас запланирована и осуществляется модернизация 14 крупнейших нефтеперерабатывающих заводов по созданию новых мощностей для глубокой переработки нефтяного сырья, природного газа и бензина. Оборудование для реконструкции производится в странах, которые объявили нам санкции. Не будет глубокой переработки – придется торговать мазутом. Есть вопросы по лесопромышленному комплексу и зерну. Другое дело, что Россия 2022-го года – это другая Россия. Мы сегодня прозрели, что надо через государственные механизмы провести комплексную модернизацию всего, что есть на нашей территории. На каком-то этапе это нас устраивало, но теперь встает задача – выйти полностью на импортозамещение, продавая готовый продукт, а не сырье.
Европа не имеет своего сырья. В конце концов ей всё равно придется договариваться с Россией о поставке мазута, электроэнергии, газа. Уже сейчас ряд государств готовы покупать российский газ за рубли. Если посмотреть на далекую перспективу, Россия будет чрезвычайно важна для Европы, потому что на её территории сосредоточены все сырьевые ресурсы: лес, земля, железная руда, олово, алюминий, уран, титан, ванадий, никель, нефть, газ…
Через санкции альянс хотел остановить развитие нашей экономики и по сути повторить кризис 1998 года, но в условиях изоляции и блокады произошло обратное. Хаос поутих, курс рубля поднялся, рынок стабилизировался. Цены выросли, но не сильно, бензин не подорожал. В Евросоюзе и Америке, напротив, наблюдается паника. Они судорожно считают убытки: сколько потеряют швейцарские банки, насколько подорожает топливо в Германии. Что будет дальше? Если не будет поставки газа в Германию, им придется покупать электроэнергию во Франции, а Франция получает её на атомных станциях. Германия же приняла решение закрыть все атомные энергоблоки, тогда придется его отменять и возвращаться к старой схеме.
Даже чтобы построить заводы по производству СПГ требуется минимум три года. Так что, уверен, «Северный поток-2» всё равно откроют, это вопрос здравого смысла. Если мы будем продавать по 300-500 долларов, а там цена за тысячу кубов газа будет 1000-1500 долларов – это сумасшедшие убытки. Америка спекулирует и хочет переложить всю ответственность на Европу, при этом требует от стран НАТОвской коалиции увеличения бюджета на закупку у них военно-промышленного оборудования, якобы в целях обеспечения безопасности в случае угрозы со стороны России.
— На этом фоне другие государства тоже пытаются преследовать свои политические интересы. Например, Азербайджан при поддержке Турции вновь обостряет ситуацию в многострадальном Нагорном Карабахе. Вы же были там?
— Да, еще во время первой Карабахской войны в 1994 году. После распада Союза Нагорный Карабах оказался в составе Азербайджана, с этим не согласились армяне, провозгласили себя Нагорно-Карабахской Республикой, чем спровоцировали конфликт. В ходе вооруженных столкновений НКР заняла 8% территории Азербайджана, попал район, по которому проходила железная дорога из Грузии в Азербайджан. Жертв было очень много с обеих сторон. Предпринимались неоднократные попытки разрешить конфликт.
И вот 5 мая 1994 года в Бишкеке по инициативе Межпарламентской ассамблеи стран СНГ представители Азербайджана, Армении и Нагорного Карабаха подписали соглашение, вошедшее в историю как Бишкекский протокол. Перемирие соблюдалось без участия миротворцев и других государств.
Это действительно было уникальное событие, когда соглашение о прекращении огня подписали руководители парламентов, а не исполнительной власти. Это говорит о совершенно запутанной ситуации после развала Советского Союза. Руководил этим подписанием Владимир Филиппович Шумейко, председатель Совета Федерации и МПА СНГ.
После подписания встал вопрос, что делать дальше. С обеих сторон были пленные, порядка 90 человек. Тогда создали переговорную группу с серьезными полномочиями, которую поручили возглавить мне. В нее вошел руководитель Секретариата МПА Михаил Иосифович Кротов, депутаты от Грузии, Молдовы, Белоруссии. Чтобы проработать вопрос, мне организовали встречу с Гейдаром Алиевым, затем с Левоном Тер-Петросяном, которые подтвердили, что согласны на обмен. Надо было лететь в Нагорный Карабах, где договорились о механизме обмена. В конечном счете он состоялся. Примечательно, что контроль за обменом военнопленными осуществлял Красный крест.
Вообще я участвовал во многих миротворческих миссиях. На Украине был раз двадцать, несколько раз посещал Грузию, которая тогда претендовала на территорию Южной Осетии. Мы пытались через грузинский парламент найти решение по южноосетинскому вопросу, но натыкались на стену национализма. По Абхазии тоже пытались урегулировать. Одна из причин конфликта была языковая, грузины хотели запретить абхазский язык, как на Украине русский. Этого нельзя делать, основа любой нации — язык.
— Какие первоочередные меры необходимы в нашей стране?
— Если говорить о необходимых сегодня экономических реформах, из всех программ, с моей точки зрения, надо взять сельское хозяйство и установить контроль над важнейшими видами продукции, которые потребляет абсолютное большинство простых людей. Здесь необходимо ввести регуляторы цен – надбавки во всех звеньях товарооборота не должны превышать 5-7 %, как в Финляндии, где в закупочную цену молока у фермера уже включена переработка. Главное, найти оптимальную схему, тогда можно будет регулировать зарплаты, пенсии и другие выплаты.
Кроме того, необходимо обратить внимание на отток сельских жителей в мегаполисы и крупные города. Нам нужны квалифицированные кадры в сельской местности, ведь образование – это будущее нации. На примере Украины мы видим, какие ужасающие плоды дали образовательные реформы, направленные на зомбирование, внедрение в сознание людей русофобии. В школе человек формируется как личность. Если работает связка «семья – учитель», человек вырастает с правильными нравственными и гражданскими принципами и знает, куда идти по жизни.
— Как сегодня нам следует поступать?
— Не нужно думать и говорить, что от меня ничего не зависит. Каждое слово имеет свой вес, каждая мысль – свое значение. Наши военнослужащие на передовой совершают ратный подвиг, отстаивают нашу свободу, а всем нам на своем месте трудом или словом нужно вносить свой вклад в победу. У России и всего нашего общества есть уникальный шанс для развития и обновления. Наши западные оппоненты пока не поняли, что это переустройство миропорядка в наших интересах, и победа обязательно будет за нами.
Мария СУВОРОВА.
Пресс-служба ЗАКСа Ленинградской области.
Специально для «Вестей»
Новость опубликована на сайте газета «Вести»
Вы можете авторизоваться с помощью социальных сетей: