Предлагаем вашему вниманию предисловие к изданию академика ПАНИ, кандидата филологических наук Александра Руднева и послесловие писателя и драматурга Вячеслава Денисова.
Драматургия, устремленная в будущее
Валерий Иванов-Таганский – один из успешных современных русских драматургов. Он автор тринадцати пьес, многие из которых идут в московских театрах и на сценах других городов.
Три пьесы, вошедшие в этот сборник: «Казус Берии», «Цена вопроса» и «Багряный разлом», написаны в соавторстве.
«Багряный разлом» – в соавторстве с известным писателем и драматургом Евгением Чебалиным, а «Казус Берии» и «Цена вопроса» – с видным экономистом, академиком РАЕН и писателем Георгием Цаголовым. Все три пьесы являются победителями престижного Международного конкурса по современной драматургии. Четвертая пьеса «Случайная неслучайность», давшая название этому сборнику, стала финалистом 20 –го Международного конкурса по современной драматургии «Время драмы», и её авторство целиком принадлежит Иванову-Таганскому.
Таким образом, к прежним индивидуальным успехам и победам этого драматурга (Международная литературная премия по драматургии «Имперская культура» за сборник пьес «Любовь со взломом», издательство ИПО «У Никитских ворот», 2017г. - прибавились еще и достижения в работе с коллегами по перу. Увлеченность драматургией у Иванова –Таганского, далеко неслучайность. Он ученик Виктора Розова, в 1973 году закончил факультет драматургии Литературного института им. Горького. А до этого периода, после окончания Щукинского театрального училище, многие годы был ведущим актером прославленного театра на Таганке; затем – столь же известным режиссером, ставившим самые разнообразные пьесы мирового репертуара в разных городах СССР. Кроме того, Иванов-Таганский – многолетний ведущий телевизионного цикла «Искатели» на Первом канале, талантливый прозаик, автор повестей, рассказов и многочисленных романов. По одному из них, роману «Семя отечества», режиссером Ю.Кара снят замечательный четырехсерийный телефильм «Репортеры».
Востребованным, ярким и многогранным мастером Валерий Иванов-Таганский стал и на драматургическом поприще, где его талант достиг, как нам представляется, своего нового расцвета.
Диапазон тематики представленных в сборнике пьес исключительно широк – от исторических драм, до остросоциальных пьес на современные темы.
Очевидный дар, владение широкой писательской палитрой, высокий профессионализм и к тому же умение работать в содружестве с партнерами, это, пожалуй, наиболее примечательные черты человеческой и творческой природы Иванова-Таганского.
Сочетание историзма, политической остроты, которая в свою очередь создает сценическую характерность, и интимная проникновенность – вот те отличительные характеристики, которыми сполна владеет этот драматург.
Как мы уже отметили в начале, две пьесы, из вошедших в эту книгу, – «Казус Берии» и «Цена вопроса» были написаны Ивановым - Таганским в творческом содружестве с недавно ушедшим из жизни писателем, доктором экономических наук, академиком РАЕН Цаголовым.
Георгий Николаевич Цаголов многие годы был близким другом Иванова-Таганского, он являлся не только выдающимся ученым и писателем, но и сердечным, высокодуховным человеком. По своему характеру и темпераменту Цаголов представлял собой тип человека - победителя! Поэтому неслучайно, что эта книга посвящена его памяти.
Итак, все четыре пьесы, которые сейчас перед нами, представляют собой как бы сколок истории нашей страны. Каждая из четырех пьес устремлена своими идеологическими и ценностными параметрами в будущее, строго и с дерзким вызовом осмысливая прошлое. Открывается сборник исторической драмой «Багряный разлом», которая названа в подзаголовке «хроникой советских времен без вранья». В пьесе неповторимо и ярко, вопреки десяткам известных схем, действуют: Сталин, его домашнее окружение, Молотов, его жена Полина Жемчужина, Берия, Ворошилов, Буденный, Тухачевский, Хрущев, Троцкий, а в двух солистках Большого театра, неких Вере Александровне и Валерии Владимировне, легко угадывается знаменитая Вера Давыдова и не менее знаменитая Валерия Барсова – все это, безусловно, создает облик эпохи и расцвечивает её новыми красками. С другой стороны, в пьесе остро и колоритно показаны Гитлер, Гиммлер, Риббентроп – вначале на фоне стремительно поднимающего голову Третьего Рейха, а в финале - при подписание знаменитого «Пакта Молотова – Риббентропа».
Необходимо отметить одну особенность этой пьесы: в ней реалистическое начало удачно совмещается с условно – театральным, игровым, – прежде всего, это сцены, где действуют эпизодические персоналии. Это придает им характер массовок, очень своеобразных, почти кинематографических, но не перестающих при этом быть театральными.
В целом, пьеса Евгения Чебалина и Валерия Иванова-Таганского построена так искусно, что становится чрезвычайно увлекательной даже в чтении. Язык пьесы настолько блестящ, энергичен, отличается такой изощренной выразительностью, что сразу осознаешь, какое помножение предстоит в сценическом воплощении.
Сцены допроса заключенных в Бутырской тюрьме написаны, не побоимся сказать, почти шекспировскими красками, как уже отметил это когда-то по поводу других пьес Иванова-Таганского кто-то из критиков, хотя это уподобление, конечно же, в значительной мере условно. Прекрасным дополнением к действию в пьесе служит и музыкальное оформление – в данном случае речь идет о музыке Рихарда Вагнера.
Пьеса «Багряный разлом» по существующим сегодня официальным оценкам этого периода истории, не только убедительно опровергает большое количество принятых установок, но и устремлена в грядущее время, когда представится возможность свободно работать с архивными документами, сбросить груз неправды, умышленного замалчивания подлинных фактов и истинных ценностей.
В пьесе «Казус Берии», где также действуют в основном реально-исторические лица: Берия, Хрущев, Булганин, Маленков, адъютант Берии Хрусталев и другие, также изображены судьбоносные для нашей истории события. Речь идет, по мнению авторов, скорее всего о насильственной смерти Сталина и затем убийстве в московском особняке на Малой Никитской одной из самых переосмысливаемых сегодня историками фигур этой эпохи – Лаврентия Берии. В пьесе «Казус Берии» авторы реконструируют принятые умышленно, во спасение некоторых политических деятелей того времени установки о, будто бы, естественной смерти Сталина в результате инсульта и расстреле в подвале штаба Московского военного округа Берии и дают своё, достаточное, обоснованное, а с нашей точки зрения, вполне убедительное художественное изображение и толкование этих событий. Все эти до сих пор скрываемые факты, благодаря настойчивому, исследовательскому подходу Иванова-Таганского и Георгия Цаголова приобретают во многом совершенно новое освещение и новые, свежие, неизбитые обертоны, несмотря и вопреки навязчивой, традиционной версии созданной «хрущевцами» сразу после убийства Берии. Авторам, на наш взгляд, удалось сказать свое новое слово об этом периоде истории, и в манере эпического театра сделать высокохудожественный драматический текст, качество и нужность которого, несомненно, будут оценены, спустя определенное время, когда жизнь даст шанс наконец-то честно осмысливать прошлое и избавиться от привычных клише, навязанных предыдущими эпохами.
Публицистический элемент в этой пьесе так же, как и в предыдущей, весьма существенен – он служит еще большему раскрытию художественных задач – показу едва ли не самых, пока еще далеко не раскрытых и страшных событий, ушедшего века.
Заслуга авторов в том, что им удалось найти какие-то свои, только им присущие акценты и художественные средства, в которых причудливо соединяются традиционный реализм с острой театральной, почти гротескной, буффонадой, правда, зловещей и страшной, о чем мы уже говорили выше. Прямо скажем, принятые сегодня некоторые официальные оценки истории и навязанные перестроечным временем установки, пьесы «Багряный разлом» и «Казус Берии» не только убедительно опровергают, но и, к общей пользе, устремляют театральное искусство в будущее, когда нашему обществу, культуре, преодолев «имперские галлюцинации», представится возможность сбросить груз неправды, умышленного замалчивания подлинных фактов и гордится нашей историей такой, какой она есть.
В пьесе «Цена вопроса» появляются уже современные герои и современная проблематика. Политические, нравственные и частные коллизии, в этой драме разрешаются, опять же, очень театрально, и мы бы добавили, ярко постановочно. Что интересно, «Цена вопроса», в определенном, опосредованном смысле продолжает проблематику предыдущих пьес, хотя лица и события, в них изображенные, казалось бы, не могут ничего иметь с ними общего. Однако в замысле предлагаемой автором книги, в последовательном развитии сюжетов представленных пьес, прослеживается определенная историческая связь. В результате современные проблемы (коррупция, всеобщая страсть к наживе, охватившие наше общество) в авторском осмыслении не менее остры и трагичны, чем события уже отдаленного прошлого, ставшего историей.
Неслучайно в последней пьесе – «Случайная неслучайность», завершающей эту книгу, и определившей её название, тема разложения и деградации нашего социума, развращенного до основания прагматическими, меркантильными интересами и страстями, достигает своей кульминации. Мы видим со всей отчетливостью, что теперь в наше еще недавно «благословенное» время даже «святое искусство» является предметом торга, нечистых вожделений и даже уголовных преступлений, и потому эти явления, как в русской пословице «В семье не без урода, а из-за урода все не в угоду», не менее страшны и опасны, чем многие известные события предвоенных и послевоенных лет.
Таким образом, можно придти к выводу, что из этих четырех пьес Валерия Иванова-Таганского, в одном случае написанной индивидуально, а в других - в гармоничном содружестве с сотоварищами, вырисовывается определенная четкая линия, своего рода парадигма.
Она прочерчивается в историческом контексте: от борьбы с троцкизмом, ликвидации «заговора генералов», преследований НКВД, до мощного, несмотря на противостояние, индустриального подъема, угрозы войны и героической Победы в ней. И, наконец, до последнего этапа - послевоенного советского периода, когда страна, пройдя годы успешного становления, вдруг волею предательского руководства и внешнего воздействия, развернувшись на сто восемьдесят градусов, пришла к «перестройке» и распаду, не только экономическому, но, главное, гуманитарно-нравственному. В этом, как нам представляется, основной идейно-художественный смысл сборника и стержень пьес, вошедших в эту книгу. Заканчивая это предисловие, хочется заметить следующее: сегодня книжное литературное слово дрейфует к электронному варианту, незаметно теряя свое влияние, драматургия напротив – талантливо воплощенная на подмостках, становится хоть ныне и дорогим, но востребованном искусством, где наряду с привычным либеральным «агитпропом» появляются постановки определяющие театр завтрашнего дня.
«Большое видится на расстоянье» - эта известная есенинская строчка как нельзя более подходит к драматургическому творчеству Иванова-Таганского, которое, скорее всего, в полной мере предстоит оценить еще только в будущем.
Александр Руднев, кандидат филологических наук
Послесловие
Любые рассуждения о пьесах Валерия Иванова-Таганского представляются мне затеей простой и невероятно сложной одновременно. Не потому простой, что Валерий мой друг и вовсе не оттого сложной, что литературная критика не мой жанр. С простотой все ясно - о людях одаренных говорить проще. Проблема в поиске правильной формулы, применяя которую, можно искать разгадку мастерства автора. Зрителю эта формула не нужна, ибо в театр он идет как на войну с желанием остаться побежденным. Но как быть драматургу, который в той же войне хочет стать победителем? Как выглядит, из чего состоит то оружие, применяя которое, Иванов-Таганский многие годы заставляет зрителей заполнять залы и обеспечивать успех спектаклям по своим пьесам?
Я мог бы писать об Иванове-Таганском долго, люди яркие и необыкновенные того заслуживают. Не люблю цитировать классиков, любая их фраза – вырванная из контекста мысль, и еще дай бог вспомнить, с уст какого героя и при каких обстоятельствах она сорвалась. Но когда я решил написать о драматургии Валерия, мне вспомнился именно Чехов. Более двадцати лет назад, ещё на рассвете своей литературной деятельности, вычитал я у Чехова ясную до свечения мысль – избегай изысканного языка, язык должен быть прост и изящен. Именно эта чеховская фраза и является формулой оценки творчества Иванова-Таганского и формулой его успеха.
Вы не найдете в его пьесах витиеватых фраз, реплики героев не раздражают высокопарностью, они прельщают обыденностью, они настоящие. Когда неинтересен фильм, замечаешь пыль на телевизоре. Когда неинтересен спектакль, гадаешь, есть ли в буфете тобой любимые напитки. Но в спектаклях по пьесам Иванова-Таганского даже не замечаешь декораций – картина на сцене отождествляется с картиной жизни. Ведь когда в обычной жизни на кухне происходят ссора супругов и ты становишься невольным её свидетелем, ты не обращаешь внимание на местонахождение холодильника. И когда в гостиной разворачивается драма, огромный бивень мамонта посреди неё не бросается в глаза, он часть этой драмы. Действие в пьесах охватывают все органы чувств – и именно поэтому драматургия Иванова-Таганского проста, честна и оттого восхитительна.
Опускается занавес, финал истории, и ты вдруг с удивлением обнаруживаешь себя в зале, на том месте, что указано в твоем билете. И трудно избавиться от ощущения, что не нужно сходить со сцены, где, казалось, только что присутствовал, где только что чувствовал аромат духов героини и стоял рядом с её возлюбленным, слышал их разговор и дыхание. «Мужчину, которого ты обнимаешь, зовут Аркадий Сергеевич», - говорит Иванов своей бывшей жене в пьесе «Случайная неслучайность», - и уже зная варианты женской реакции, просто по-житейски хочется узнать, какой она выберет. Интерес к следующей реплике персонажа заставляет присутствовать на сцене, быть соучастником происходящего на ней. При этом вы не найдете в пьесах Иванова-Таганского изящности на грани фола как у Стоппарда в «Аркадии», все его пьесы о людях, что живут рядом с нами или неподалеку от нас, - здесь и сейчас. Мы видим их в метро, в супермаркетах, поликлиниках. Герои Иванова-Таганского говорят языком людей, а не выдуманных героев – искренним, простым. Но ключевое слово все-таки – честность. Когда в его пьесе появляется неудачник или больной человек, автор не пытается разжалобить зрителя или вызвать его появлением реакцию большей силы, чем испытывали бы мы, увидев его на остановке. Автор не берется самостоятельно предрешать вопрос о смысле бытия или христианских ценностях, он не хочет быть судьёй своим персонажам и их поведению, он лишь показывает зрителю, кто, как и при каких обстоятельствах мог так рассуждать и так поступать. Его таланта хватает на то, что недоступно многим современным драматургам – говорить языком своих персонажей и помещать их в свет лучше театрального осветителя.
Трудно говорить о сборнике в целом, ведь каждая пьеса Валерия – яркое, самобытное, исключающее какое-либо сюжетное партнерство явление. Но во всех последних четырех пьесах (общее количество у представленного автора тринадцать пьес) прослеживается два смысла, благодаря которым, думаю, они и сошлись в одном издании – безусловный талант мастера и тематика, которая выводит эти пьесы из строя угодных «модным», спотыкающимся в погоне за прибылью театрам. Катарсис, а не рефлексия, исторический материал, а не блуд, короткая четкая фраза вместо пятиминутной пластики, заставляющей зрителя смахивать паутину с лица – нет, исполненное Ивановым-Таганским никогда не будет модным для режиссеров, чей умысел в побуждении у зрителя однобоких впечатлений. Автор словно говорит – давайте не будем говорить только о высоком, давайте не будем говорить только о низком, давайте говорить о жизни. А в жизни все перемешано – и глубокое с низким, и трагическое со смешным. Есть пьесы, которые легко смотреть. Они весьма сочные, аппетитные и ладно скроены. Их смотрят с интересом, восторгом, с дрожащими руками – но чаще всего только один раз. А наутро трудно вспомнить – да, я был в театре - но что я видел, что испытал? После спектаклей по пьесам Иванова-Таганского остается послевкусие, которое не исчезает. Понимаешь – перед тобой вчера прошла чья-то жизнь, жизнь, так похожая и так не похожая на твою, судьба, которую ты избежал или не встретил, по счастью или недоразумению. И хочется вспомнить, где та невидимая линия в пьесе, дойдя до которой ты в своей реальности принял другое решение и не встретил ту, которую мог полюбить, или, наоборот, избежал гибели…
Говоря о невозможности сюжетного партнерства пьес, невозможно не сказать о такой способности автора как способность и умение работать в соавторстве. Драматургу, мне хорошо известна та положительная эгоистичность, которую испытывают авторы в своем творчестве. Ранимость и трепетность к каждой реплике своих героев позволяет далеко не каждому автору искать творческие, коллегиальные копромиссы. А поэтому работать с соавтором, переживать с ним одни эмоции, писать в уверенности отсутствия резких смен настроений в тексте дано очень немногим. Удерживать архитектонику текста вообще, а конструкцию пьесы тем паче – одному всегда легче. Друзья мои, попробуйте с соавтором, да еще и другом, написать пьесу! На каком по счету действии вы рассоритесь в пух и прах? Но уникальность драматурга Иванова-Таганского, его особенный дар заключается и в том, что ему подвластен творческий коллективизм – как подвластно умение оставаться другом до конца.
Включенные в сборник пьесы Иванова-Таганского вживляют какую-то уверенность, что все это он слышал где-то, где-то видел, не в своем воображении, а в действительности. И даже в его исторической драматургии («Багряный разлом», «Казус Берии») – прослеживается великий дар художника мыслящего – наблюдательность, способность проникнуть в историю России как луч рентгена проникает в тело раненого. В этих пьесах слышен протест просвещения, боль за судьбу страны и сопереживание простому, обычному человеку в ее истории. В «Цене вопроса» обнаруживаются новые драматургические мотивы, прелесть которых усиливается именно потому, что они новы – внутренняя драма успешных людей на фоне не вполне успешной империи. По содержанию своему драма относится к олигархическому быту, но и в этом быту, задавленном понятиями и бизнес-планами, буржуазной спесью, пробивается порой искра человеческого чувства. Мы все не более чем люди – говорит нам автор.
Включенные в сборник пьесы уже нашли свои театры. И я уверен, что они обретут успех, как обретает успех все, что связано с творчеством Валерия Иванова-Таганского.
Вячеслав Денисов, писатель, драматург
Лауреат Литературной премии Дмитрия Горчева
Лауреат Международного литературного конкурса «Большой финал»
Дипломант Международной литературной премии «Антоновка»
Победитель Международного конкурса современной драматургии «Время драмы»
Автор 40 книг, изданных в России и Болгарии
.
